О шиогунах: Нобунага, Хидетсугу и Иеяси
Расскажем еще о некоторых шиогунах и их правлении.
Одним из самых жестоких был шиогун Нобунага. Не даром народ прозвал его «великим разбойником». Это был честолюбивый, дерзкий и смелый человек. Он посадил в тюрьму прежнего шиогуна и сам стал править государством. Нобунага, желая себе почета, в одном храме среди идолов поставил куклу, изображавшую его самого, и назвал ее «Ксантхи», что означает верховный правитель.
Вскоре он издал указ, в котором повелевал японцам поклоняться этой кукле или статуе «Ксантхи», и запретил поклонение всем другим идолам.
Плохо жилось Японии во время царствования Нобунаги; сам он терзал и угнетал народ; буддийское духовенство, которое в это время было сильно и богато, также разоряло народ. Нобунага боялся духовенства и, чтобы унизить буддийских жрецов, стал покровительствовать христианам; некоторых буддистов он казнил, других убил; он истребил также много буддийских домов и монастырей.
Нобунага умер страшной смертью. Однажды в пылу гнева он за что-то ударил веером по голове одного из своих лучших вождей. Тот оскорбился, затаил в себе обиду и с этих пор задумал лишить жизни своего злого начальника. Долго он выжидал случая. Наконец, он подговорил войско, неожиданно напал на замок Нобунаги и окружил его. Нобунага в это время умывался. Услыша шум, он не поверил своим ушам; отворив окно, он высунулся до половины. В это время снизу пустили в него целую тучу стрел. Раненый Нобунага упал на пол. В это время дворец был подожжен, и Нобунага сгорел в своем дворце.
Со смертью Нобунаги жестокости, однако, не кончились. После него Японией управляли другие тираны один за другим. Один из них, Хидетсугу, обладал быстрым умом, проницательным, светлым рассудком и вместе с тем отличался самым любезным обхождением. «Он был умен, рассудителен, скромен, — так говорят о нем иезуиты (католические проповедники) в своих письмах. — Зная, что христианская вера высоко ставит добродетель и добрые поступки, он возымел к ней особое уважение».
«Но все эти хорошие качества, — продолжают иезуиты, — совершенно помрачались странным и самым зверским, бесчеловечным пороком. Хидетсугу находил непонятное удовольствие и развлечение в убийстве людей. Когда кто-нибудь был осужден на смерть, то он непременно сам являлся палачом осужденного.
Около своего дворца он обнес стеной место, где поставлено было нечто в роде стола, на котором должен был лежать преступник, пока он разрубал его на куски. Иногда он ставил осужденного в стоячее положение и рассекал его пополам.
Но величайшим удовольствием шиогуна было отрезать у преступника члены один за другим, и он делал это с такой тщательностью и аккуратностью, как отрезывают ногу или крыло у дичи».
Иногда он ставил людей вместо цели и стрелял в них из лука.
Хидетсугу любил устраивать по ночам охоту. Вооружившись, он выходил тайно из своего дворца и блуждал по улицам. Завидев какого-нибудь путника, он прятался в тени дерева или дома, и как только прохожий приближался, Хидетсугу убивал его мечом. Утром он спокойно выслушивал министра, который сообщал ему, кто именно был убит в эту ночь. И затем в золотой колеснице он ехал в храм молиться о душах убитых.
Хидетсугу плохо кончил свою жизнь. Он поссорился с дядей, который его усыновил и сделал своим наследником. Дядя заключил его в буддийский монастырь. Через некоторое время он приказал, чтобы племянник и его слуги распороли себе живот, или, как говорят в Японии, совершили «харакири».
Когда слуги закололись, Хидетсугу отрубил им головы, чтобы избавить их от лишних мучений. Потом он распорол себе живот; один из его служителей отрубил ему голову саблей; затем слуга закололся сам и упал на тело своего господина.
Но этого было мало дяде Хидетсуги. Он был кровожаден не менее своего племянника. Он велел умертвить всех его друзей, а потом его жен и детей. Старшему из детей было всего пять лет от роду. Когда умерщвляли детей и жену, дядя послал им голову отца, чтобы еще больше увеличить их страдания. Таким образом он обезглавил тридцать одну женщину и трех детей. Тела убитых он бросил в яму, над которой устроил гробницу и на ней сделал надпись: «тчикуша-зуки», что означает «могила собак».
Так зверски поступали некоторые шиогуны. Конечно, нечего и говорить, как много смут было в Японии при таких правителях, как сильно бедствовал народ в это время.
Из-за этих междоусобий и убийств Япония стала походить на какую-то пустыню, а жители превратились в дикарей. Земледелие совсем упало.
Только шиогун Иеяси обратил внимание на положение государства, стал заботиться о населении, о том, чтобы развить образование. При нем Япония успокоилась. Это спокойствие продолжалось больше двухсот лет.
Иеяси был умный правитель. Он издал книгу «ста правил или наставлений». В этой книге он говорит, как должны относиться люди друг к другу и к государству, говорит о том, в чем состоят дела шиогуна и микадо. В книге Иеяси точно определяет, например, где должны жить даймиосы, когда им являться ко двору, как должны они поступать при встрече с шиогуном и с разными высшими сановниками. Этими предписаниями Иеяси хотел смирить даймиосов, хотел внести порядок.
Иеяси не походил на своих кровожадных предшественников; как далек он был от них, видно из некоторых слов его законов. Так, в одном месте он пишет: «В молодости я намеревался поразить и наказать всех моих личных врагов и всех врагов моих предков. Но впоследствии, после глубокого размышления, я убедился, что предначертания небес повелевают помогать народу, а не наказывать его. Пусть же мои преемники следуют этому правилу, иначе они будут недостойны принадлежать к моему роду».
В другом месте он пишет: «Обнажение сабли, хотя бы и против врага, уже не похвально: назначение силы — подчинять не сражаясь».